Нина Семёновна встречает на крыльце старенького, но ещё крепкого дома, приглашает гостеприимно войти в жилище со скромным убранством. Поскольку цель приезда известна, то разговор сразу попадает в нужное русло. Не обходится, конечно, без экскурса в прошлое.

Князево

Именно в этом селе в большой крестьянской семье Семёна Ивановича и Анны Варламовны Лавровых, где уже было трое детей, 17 декабря 1934 года родилась Нина, через два года на свет появился младшенький брат Миша. «Жили, как все, скромно, - рассказывает Нина Семёновна, - но не бедствовали даже в тяжёлые военные и послевоенные годы. Дед Варлам был охотник и рыбак. Папку в войну в действующую армию не забрали, а вот рыть окопы под Москвой вместе с ополченцами ему довелось. Когда вернулся в родные края, то стал работать на Князевском молзаводе. В общем, надеть, обуть и поесть было что. Не стану привирать, но училась я плохо. Кое-как 6 классов окончила. Папка научил меня считать на счётах. И с 18 лет я начала принимать молоко на молокоприёмном пункте. Приходилось и молоко собирать с частных подворий, передвигаясь на бричке с впряжённым быком. Непросто скотиной такой управлять, но я боевая была, ничего, справлялась. В 21 год вышла замуж за Александра Банникова, через год родился сын Николай. И уехали мы жить в Тимертау».

Возвращение

Почти через 10 лет муж Александр Дмитриевич настоял на возвращении в Называевский район. На семейном совете решили ехать в Большепесчанку. Шёл 1965 год. Применив свои технические знания и законы физики, муж перевез из Князева тракторами дом на санях, не разбирая. Для многих это было диво дивное. И успешно его установил рядом с молзаводом, где супруги Банниковы стали работать: Александр Дмитриевич - механиком, Нина Семёновна – приёмщиком молока.

И попали в годы расцвета молочной промышленности в районе. Вот что пишет в своей книге краевед Михаил Куроедов: «В 1950-е годы Называевский район по количеству выпускаемого масла стабильно занимал 3 место по Омской области, его маслодельная промышленность: головной завод в Называевске и филиалы в Большепесчанке, Князево, Редком и некоторых других сёлах производили столько же продукции, сколько вся Иркутская область. Называевское маслоделие успешно развивалось и в последующие годы. В 1965 г. здесь получили 12544,8 центнера масла, в 1966-1970 гг. – 67749 ц. Кроме масла изготавливались сыры жирные и обезжиренные, сгущённое молоко. В 1980-е годы местная молочная промышленность несколько сократила производство сливочного масла, а от реализации сыров и сгущёнки перешла к реализации сметаны, а также к реализации разливного и бутылочного молока».

Сама Нина Семёновна вспоминает, что молока принимали в сутки около 40 тонн: «Нас три приёмщицы было. Проверяли молоко на жирность, кислотность, охлаждали. Бились за качество молока. Часто работали до часу ночи. Были какие-то и нештатные ситуации, когда вырубали свет, ломалось оборудование. Но Александр Дмитриевич был механик, какого поискать. Глядишь, найдёт поломку, устранит, и всё идёт своим чередом. А свою продукцию молзавод и в ларьке продавал для населения: масло крестьянское, шоколадное и фруктовое, молоко, сгущёнку, закваску, сыр, сметану и даже мороженое, которое делали на головном заводе в Называевске».

Ушли те годы безвозвратно

Пожилая женщина прерывает свой рассказ, задумывается на мгновение, а потом, засмеявшись чему-то известному лишь ей, продолжает: «Знаете, а мы весело трудились, с радостью шли на работу. Умели и отдыхать: вместе отмечали дни рождения, праздники с песней, шуткой, прибауткой. А как здорово было на Новый год. Особенно ждали его маслозаводские ребятишки. Ставили в конторе ёлку, водили хороводы с Дедом Морозом и Снегурочкой, были хорошие подарки. Работников молзавода отмечали грамотами, денежными премиями. Мы с дедом оба ветераны труда, так как становились не раз победителями соцсоревнования и ударниками пятилетки. Он ещё как участник освоения целины был награждён двумя медалями «За освоение целинных и залежных земель».

Я ушла на пенсию в 1989 году, Александр Дмитриевич - через год. Нелёгкие времена (это были годы 90-е) завод переживал без нас, но на наших глазах. Пытался его возродить директор совхоза Михаил Фёдорович Костюков. Даже свою продукцию возили в Омск на реализацию. Потом его замучили всякие проверяющие: то нет химочистки, то качество не то. Кажется, в 2007 году Михаил Фёдорович «сдался», когда пригрозили уголовным делом. Теперь от завода только полуразрушенные здания остались. А ведь мог бы и работать до сих пор, если бы директору нашему не мешали».

Грустное настоящее

Год окончательного закрытия завода Нина Семёновна помнит потому, что в этот год ушёл из жизни её муж Александр Дмитриевич. «В нашей семейной жизни, - вздыхая, говорит Нина Семёновна, - всякое бывало. Но была я за ним, как за каменной стеной. Руки у него были золотые, всё у него ладно получалось, за что брался. Был строгим, требовательным отцом. А я заступалась за единственного сыночка. А, может, не надо было? У Николая так и не сложилась семья, дети есть, но они растут без его участия. Не смог он найти себя и в труде: куда-то ездил, устраивался, потом возвращался, пытался заняться предпринимательством, но и тут не получилось. Говорят, что это родовое проклятие, потому стала с годами обращаться к Богу, помолюсь, вроде и легче становится. Благодарна очень людям, которые приходят мне на помощь, когда обращаюсь: живём на мою пенсию, бывает, что не хватает до следующей. Без деда мне очень плохо. Честно сказать, цепляюсь за жизнь ради сына. Нет, я никого не виню в своей судьбе. Так, видно, Богу угодно».

Уходила из дома Банниковых с двойственным чувством: с одной стороны, познакомилась с хорошей женщиной и замечательной труженицей, с другой стороны, думалось, за что ей такая неспокойная старость? Чем поможешь в такой ситуации? Тут только сын может добрыми поступками порадовать свою старенькую мать. А мы, уважаемая Нина Семёновна, поздравляем Вас с вашим славным юбилеем, не печальтесь и будьте здоровы!

Наталья Корохова.

Фото автора.