Не у всех детей из моего детства были дедушки, и у меня в том числе. А у двух моих лучших подружек они были. И я зачастую видела их, стареньких и немногословных, сидящими на лавочке у своих домов. Мои же папа и мама остались без отцов во время войны. Наверно ещё в детстве я решила, что обязательно найду места захоронения дедушек.

Первым, у кого удалось побывать на последнем пристанище, оказался дед моей мамы, а мой прадед Федор Гаврилович Бияков, который погиб, защищая город на Неве, 27 января 1944 года. Это был день окончательного освобождения Ленинграда от блокады. А накануне прадед участвовал в освобождении Гатчины. И вечером 26 января 1944 года Москва салютовала освободителям города Гатчина 12 артиллерийскими залпами.

Многие подробности тех сражений сейчас можно узнать из Интернета. А тогда, в 1980-х годах, нам помогли школьники из поселка Суйда Гатчинского района, занимавшиеся поисковой работой под руководством учителя Лидии Ивановны Синявской. Они-то и написали бабушке, где находится могила её отца, да ещё и фотографию памятника с братского захоронения выслали.

Лишь в августе 1994 года я смогла возложить на могилу прадеда цветы в селе Воскресенское Ленинградской области, где находится место захоронения воинов 120, 123 и 201 стрелковых дивизий, погибших в 1941 – 1944 годах. Мой прадед воевал в составе 201-й. Тогда на утренней электричке добралась из Питера до станции Суйда. И хотя прошло немало времени с получения весточки о месте захоронения прадеда, решила прежде зайти в школу. По счастливому совпадению туда же с утра, хоть и находилась в отпуске, пришла Лидия Ивановна Синявская. Пока мы шли по извилистой тропинке в сторону села, преподаватель успела рассказать мне кое-что из истории сражений, проходивших в районе Гатчины, о том, как в 1941 году не хватало оружия, и солдаты продолжали бой, собирая винтовки у убитых и тяжело раненных. А я молча слушала, глядя вокруг, и сердце невольно сжималось в груди: вся местность просматривалась, как на ладони. Как же они смогли задержать здесь врага? И не находила других ответов - ценой своей жизни!

Тогда я вдруг поняла, что всё, что я прежде читала о сражениях под Ленинградом, мне казалось отвлеченной историей. А теперь это стало не историей, а географией – это было здесь, и всё стало такой очевидной правдой. Откуда такое чувство? Земля. Она настолько была изрыта снарядами, что и полвека не смогли затянуть её военные раны.

Дошли до воинского кладбища: пять плит на братских могилах. Первая плита, вторая колонка, пятая фамилия сверху - мой прадед Бияков Федор Гаврилович. И всё наполнилось таким глубоким смыслом, который нельзя описать. Просто стояла молча и была счастлива оттого, что нашла, оттого, что пришла, что всё в этой жизни не зря. И мамин брат Алексей мне потом рассказывал, что испытывал подобные чувства, он был там после меня уже дважды. Только мне удалось застать захоронение в том виде, когда надгробные плиты находились на земле, на братских могилах. Теперь же они подняты и закреплены на кирпичной кладке по обеим сторонам от памятника.

Вечером того же дня мы с двоюродной сестрой (по линии отца) сушили горсть земли с братской могилы: то лето выдалось на редкость дождливым даже для Питера.

«Милая моя внученька, - написала мне в своем последнем письме бабушка, - от души тебя благодарю, что ты побывала у моего отца на могиле, спасибо тебе». Так случилось, что в тот же год 10 ноября мы похоронили бабушку, и на её могиле бабушкина младшая сестра рассыпала ту горсть земли из-под Ленинграда.

Тамара Лесникова.