Это как раз тот случай, когда говорят - "и письмо позвало в дорогу". Мне всегда интересно беседовать с людьми довоенного поколения. Им есть что рассказать, а для меня это еще одна возможность почувствовать неведомое дыхание ушедшей эпохи, оставившей след в судьбах людских. Потому-то я и отправилась в командировку в деревню Спасск.

Бойкая старушка встретила меня (нежданную гостью) вопросом: "Откуда и зачем пожаловали?". Я показала ей письмо. Нина Васильевна, не прибегая к помощи очков, довольно бегло прочитала его. Погоревала о том, что Катерина, Валентина и Любовь, приславшие послание в редакцию, давно не приезжали в гости.

Наконец настала моя очередь задать вопрос, вертевшийся на устах с той поры, как переступила порог ее маленького дома и увидела три больших стальных листа, на которых "поднимались" красивые калачи, разложенные в два ряда:

- А кто это у вас здесь стряпает?

- Сама, а чем мне еще сейчас заниматься ? - ответила Нина Васильевна. - Гостей жду, хочешь и тебя до отвала накормлю.

Она заразительно засмеялась, приглашая в переднюю комнату, где топилась русская печь. Ловко начала подгребать к шестку печи красные угольки. А потом, подхватив на хлебную лопатку лист с калачами, осторожно поставила его в печь.

- Дел-то у меня сейчас немного, - вздохнула хозяйка. - С утра затоплю печь, обед себе приготовлю, а потом прилягу на диванчик и все думаю, думаю, вспоминаю, как мы раньше жили.

- Вы родились в этой деревне?

- Нет, родом я из Ланцовки Москаленского района. Правда, от деревни той сейчас одни бугры остались, да кладбище. До войны деревня наша была большой, со школой и магазином. А вот церковь, в которой меня и мою единственную сестру Шурку крестили, находилась в деревне Старо-Лузино, расположенной недалеко от нашей.

Мне было всего четыре года, когда церковь загорелась. Помню, как на всю округу звенели колокола. Наши ланцовские побежали спасать церковь, с ведрами, лопатами. Мама потом рассказывала, что народу набралось тьма-тьмущая, да только большевики к церкви их не подпускали. Так и сгорела она - красавица дотла.

Часто вспоминаю, как началась Великая Отечественная. Отца моего, Василия Захаровича Маясова, забрали на фронт в первые дни войны, и учителя нашего тоже. А к нам прислали двух молоденьких учительниц: Полину Андреевну и Александру Тимофеевну.

И вот перед Новым 1942 годом Полина Андреевна принесла листок, вырванный из календаря, и говорит: "Это стихотворение будет читать на празднике Нина Маясова". В нашем клубе была установлена большая елка. В ту пору, чтобы не рубить лишние деревья, новогодний праздник проводили сначала в колхозе "Красная Звезда", потом "Новая жизнь", и в последнюю очередь в нашем колхозе "Власть Советов".

Народу набился полный клуб. Я надела старенькую дедову шинель, в которой он пришел с гражданской войны, буденовку, кирзовые сапоги, перетянулась ремнем, подошла к елке и громко стала читать:

"Мы вошли в деревню

С боем на рассвете,

Надрывался ветер,

Обжигал мороз.

Нас встречали с плачем

Женщины и дети.

Белые от снега,

Желтые от слез…"

И Нина Васильевна с выражением прочитала наизусть мне все стихотворение Сергея Васильева "Наташа". Вот это память!

- Я была способной ученицей, но дальше начальной школы учиться не пришлось, - продолжила она рассказ. - Походила я осенью в пятый класс в Старо-Лузино, а чуть похолодало, не в чем идти - ни обуви, ни одежонки. На том и закончилась моя учеба. Читать, считать научилась, и ладно, а некоторые мои ровесники так и прожили неграмотными.

Едва началась война, в нашей деревне не осталось ни одного мужчины. Одна за другой в Ланцовку стали приходить похоронки. Известие о гибели отца мы получили в 1941 году. Сообщалось, что он пал смертью храбрых в боях под Смоленском.

Горюй не горюй, убивайся не убивайся, а надо было жить дальше. Отголосив о погибших, женщины шли на работу. И первыми помощниками у них были мы - подростки. В 12 лет я боронила на коровах землю. Дарья Федоровна (моя будущая свекровь) тащила за повод двух коров, впряженных в плуг, а я погоняла их палкой. В 14 лет я стояла у котла на полевом стане, готовила немудреную пищу для механизаторов. А в 16 лет, с подругой Шурой Прониной, возили на быках горючее с нефтебазы к тракторам, зерно - на элеватор. Вот сейчас думаю, мы же голодные зерно то возили, кроме толченой лебеды да мерзлой картошки мало что видели. Но даже мысли не было, чтобы взять пригоршню зерна. Вот как нас Сталин запугал. Да разве бы сейчас себе не хватанула?

Так до замужества я на быках и работала. А замуж я вышла в 1951 году на Рождество Христово за Васю Маркелова, который был на три года меня старше. Родом-то мой Вася был из Спасска. Его отец, овдовев, женился на нашей ланцовской женщине, вдове Дарье Федоровне Фоменко, и перебрался в ее большой дом.

Хорошо, что свадьбу нашу зимой гуляли. У меня ведь туфлей никогда не было, только кирзовые сапоги, да старенькие валенки. А летом мы босиком ходили. И на свадьбу мне Вася скатал новенькие валенки, он, как и его отец, был отличным пимокатом.

Прожили мы с Васей 55 лет. Он был очень хорошим человеком, а главное - не пьяницей. Ведь все беды в семьях от пьянства. 46 лет проработал механизатором. А я после замужества работала в колхозе и свинаркой, и дояркой, и телятницей, и хлеб на полевой стан пекла.

От Бога я никогда не отрекалась, сколько он мне давал детей, столько и рожала. Появилось на свет шестеро, но первенец умер совсем маленьким. А пятеро детей росли нам с Васей на радость. Семья большая, работы по дому хоть отбавляй. Но она мне никогда не была в тягость, я всегда любила стряпать, прясть, вышивать.

В 80-х годах прошлого столетия деревня Ланцовка стала "разваливаться", ее покидали последние жители. И тогда Маркеловы переехали в Спасск. Едва они обустроились на называевской земле, как старшая дочь Наташа подбросила Нине Васильевне на временное воспитание Светочку, которой было всего год и три месяца. Сама-то она отправилась с мужем-военнослужащим в Монголию. До 7 лет девочка прожила у бабушки с дедушкой. Помогали они растить и других внуков. Но все это уже в далеком прошлом.

Шесть лет назад Нина Васильевна похоронила своего мужа. Сейчас живет одна. Хотя, почему одна? В Спасске с семьями живут сыновья Володя и Александр.

- Дочь Таня уже давно зовет к себе в Омск, в благоустроенную квартиру, - говорит Нина Васильевна. - Пожила я там несколько дней после того, как из областной больницы выписали. Сидишь там, как в клетке. А покоя нет ни ночью, ни днем. Внизу музыка играет, сверху кричат, сбоку стучат. На балкон выйдешь, машин под домом без счету. Воздух загазованный - нечем дышать. Такая обстановка не для меня. В своем маленьком домике я чувствую себя намного лучше. Лишь бы родные почаще приезжали и приходили ко мне. Я очень люблю, когда у меня гости!

Надежда Цыкунова.

Фото автора.